Поделись ссылкой с
друзьями |
|
Протоиерей Андрей Ткачев: Благовещение
Архангел падший, приняв образ змея, разговаривает с девой,
обрученной мужу, и обманывает ее. Это – грехопадение.
У жены в Раю еще нет имени. Лишь после изгнания из Рая Адам даст
ей имя Хава, или Ева, что значит «жизнь». Первое звено греха в
человеческом роде, а вместе с ним и косвенная причина смерти –
женщина – называется «жизнью», но не в насмешку, а ради
пророчества.
Жизнью должна стать Евина Дочка, к Которой тоже придет Архангел,
только не падший, а славный. Он придет и скажет: «Радуйся,
Благодатная. Господь с Тобою». Слов таких никогда не говорили
ангелы людям. Ни Моисею, ни Илии, как бы ни были велики эти оба,
ни кому-то еще.
Моисей, проживший 40 лет во дворце фараона, еще 40 – в горах
среди овец и наконец еще 40 – в пустыне, предводительствуя
евреям, описал в кратких словах историю грехопадения.
Лука, «врач возлюбленный», спутник Павла и один из 70 апостолов,
описал Благовещение.
Эти рассказы зафиксированы не только в разные времена, но и на
разных языках. Моисей – на иврите, Лука – на греческом. Но
приложенные друг к дружке, эти рассказы образуют подобие
зеркального отражения. Все главные черты в них тождественны друг
другу, и только знак «минус» моисеевого рассказа меняется на
знак «плюс» в Евангелии.
Если Господу было угодно родиться от Жены, то почему Он не
родился сразу от Евы? Зачем нужна была эта длинная, кровавая и
запутанная трагедия, называемая «историей»? Неужели наш мир для
Него – подобие театра? Конечно, нет.
Дело в том, что нельзя, невозможно родиться Богу от любой жены.
Любой куст может стать Неопалимой купиной, если Бог того
захочет. Но не всякий человек может быть вместилищем наивысшей
благодати. В большинстве случаев куст сгорит в пламени Божества,
а, говоря евангельски, и «мехи прорвутся, и вино прольется».
Во всех женщинах – одна природа и органы пола приспособлены к
вынашиванию и рождению. Но не во всех женщинах одни мысли, одна
чистота, одна молитва, одно желание служить только Единому и
больше никому. Господь воплотился и стал человеком, как только
нашел Ту, от Которой стало возможно Боговоплощение.
Вся история мира до Рождества, говорит Иоанн Дамаскин, двигалась
в сторону рождения человечеством лучшего цветка – Богородицы. И
в слове «Богородица», говорит Дамаскин, помещается весь Промысл
Божий о ветхозаветном мире.
Ради этого – избрание одного человека – Авраама. Ради этого –
дарование Аврааму потомства и превращение этого потомства в
многочисленный народ. Ради этого – дарование народу Закона.
(Нужно было отделить и оградить этот народ от всех прочих, чтобы
в недрах его вырастить Деву, достойную стать Матерью Мессии.)
И вот Она родилась.
Уже прошли, незаметные для посторонних глаз, годы жизни при
Храме – годы, овеянные тайной, пронизанные благодатью; годы,
прожитые под недремлющим взором Всевидящего Ока.
Уже девочка стала девушкой, и в Храме больше оставаться было
нельзя. Уже обручили Ее вдовцу из Ее же колена, который должен
был хранить и оберегать врученное ему сокровище.
Она никогда не была праздной. За годы жизни в Храме Она привыкла
чередовать молитву с работой, а работу с чтением и богомыслием.
И тогда Она тоже была занята делом, когда, не раскрывая дверей,
в Ее доме появился Архангел.
Есть иконы, на которых Дева прядет. Это, скорее, символ, чем
факт, поскольку в Ее чреве и от Ее кровей для Бесплотного
соткалась Плоть. Прядение указывает на это. И есть иконы, где
Она читает. Читает, конечно же, Писание и, быть может, те самые
слова, где говорится: «Се Дева во чреве примет и родит Сына».
Так или иначе, Книга подходит больше. Ее многочисленные буквы,
точки и крючочки так похожи на обилие ветвей и листвы на дереве.
Дева Мария ведь исправила Евину ошибку, загладила прежнее
непослушание. В листве райского дерева тогда спрятался змей, а в
буквах этой Книги таится небесный смысл. Там, у дерева,
праматерь была в высшей степени нерассудительна, доверчива,
поспешна в решениях. Здесь Мария проявляет сдержанность и
мудрость. Она проявляет наличие у Нее духовного опыта, редкого,
почти невозможного для Ее отроческих лет.
Совсем недавно тот же Архангел, «Гавриил, предстоящий пред
Богом» (Лк. 1: 19), явился в Храме священнику Захарии и
возвестил о будущем зачатии Предтечи. Тогда старый священник
«смутился, и страх напал на него» (Лк. 1: 12).
Когда же Дева Мария увидела небесного гостя, Она «смутилась и
размышляла, что бы это было за приветствие» (Лк. 1: 29).
Разница очевидна: священник боится, Дева размышляет. Она смотрит
на гостя молча, так, словно Она привычна к посещениям сверху.
Она молчит и рассуждает в себе. Это проявление дисциплины ума
высшей пробы; это аскетическая зрелость высшего порядка.
Никакой мистический экстаз не овладевает Ею, помимо Ее воли. Она
предельно собранна. Она вслушивается в слова Гавриила, а тот
объясняет Деве, что пророчества исполняются. На языке понятий,
доступных только уму и сердцу истинных израильтян, чающих утехи
Израилевой, Гавриил говорит о рождении Сына, Которому будет дан
престол Давида, Который воцарится над домом Иакова и Царству
Которого не будет конца.
Дева слушает.
Надо думать, что Она не просто слушает, но слушает и молится,
силясь почувствовать, обман ли это, подобный шепоту змея в Раю,
или правда Божия. Один раз Она позволяет Себе вопрос: «Как будет
это, когда Я мужа не знаю?»
В ответ Гавриил говорит о Духе Святом и о Силе Всевышнего,
Которые имеют найти на Нее и осенить Ее. Дух Святой – это
Утешитель, а Сила Всевышнего – это Слово Божие и Сын. Он здесь,
Он смотрит на Ту, Которая будет Его земной Матерью. Он ждет Ее
согласия.
Ведь еще не произошло зачатие. Еще только идет диалог Ангела и
Девушки. Вся история мира истончилась до слабости нити.
Испугайся Дева, скажи: «Я боюсь! Отойди от Меня», – и Ангел
отойдет, а история продолжится. Продолжится поиск земной Матери
для Безлетного Сына.
Мария не должна отказываться ни из чувства недостоинства, ни из
чувства страха. Она должна быть выше Моисея, который, слыша
повеление идти в Египет и уводить народ, то ссылается на дефект
речи, то спрашивает, что именно ему говорить израильтянам.
Дева отвечает: «Се, Раба Господня; да будет Мне по слову
твоему».
Все!
Двери души Марии раскрыты воле Божией и замыслу о Ней, а через
Нее – о всех нас. Человечество в Ее лице сказало Богу: «Да!»
Человечество сказало: «Приходи! Приходи тем чудным и неожиданным
способом, которым Ты решил прийти».
Бог, уважающий свободу человека, получает человеческое
разрешение не то чтобы творить в тайне от праздных взглядов Свои
великие дела, открытые и понятные одним только смиренным душам.
Об этом скоро Сама Мария пропоет, встретившись с матерью
будущего Предтечи.
«Низложил сильных с престолов, и вознес смиренных;
Алчущих исполнил благ, и богатящихся отпустил ни с чем» (Лк. 1:
52–53).
***
Наши молитвы в большой части своей повторяют однажды сказанные
ангелами слова. Мы поем, вслед за серафимами, на литургии:
«Свят, Свят, Свят Господь Саваоф».
Мы читаем и поем Трисвятое.
Мы начинаем утреню ангельскими словами: «Слава в вышних Богу, и
на земле – мир, в человецех благоволение».
К Божией Матери мы тоже обращаемся ангельскими словами.
«Радуйся, Благодатная. Господь с Тобою», – говорим мы Ей вслед
за Гавриилом. Эти слова повторяются часто, далеко выходя за
рамки праздника Благовещения. Вплотную к ним примыкают длинные
похвалы великолепного Акафиста Благовещению, каждая строчка
которого слаще рахат-лукума.
Радуйся, Лествице, Ею же сниде Бог!
Радуйся, мосте, приводяй сущих от земли на Небо!
Радуйся, столпе огненный, наставляй сущия во тьме!
Радуйся, покрове миру, ширший облака…
Все эти похвалы рождены архангеловым голосом и радостью об
исполнившихся пророчествах.
А что же сам Гавриил?
Исполнив то, что было велено ему, и услыхав слова согласия от
Девы, он видел, как зачинается в Ее чреве и принимает плотский
образ Господь, и с благоговейным страхом покинул скромный
Назаретский дом.
«И отошел от Нее Ангел» (Лк. 1: 38).
Протоиерей Андрей Ткачев
Источник:
Православие.ru
5 апреля 2013 года
|