Поделись ссылкой с
друзьями |
|
Преодоление уныния
Наша
квартирка в старом городе – сыроватая, с печным отоплением,
панцирными кроватями, общей водопроводной колонкой во дворе и
уборной в дальнем его закутке – внешне не была образчиком
благополучия. Купала нас мама в корыте, предварительно нагрев воду в
выварке, в ней же она кипятила белье, которое стирала потом вручную…
Но годы той скудной жизни вспоминаются как самые светлые, счастливые
в жизни. И не только мной, а значит дело не только в моей детской
беззаботной радости…
Баба Тоня, пережившая все «прелести» гражданской войны,
коллективизации, оккупации, разрухи и голода, приезжая к нам из
села, всякий раз с неподдельным умилением и радостью говорила: «Как
же хорошо вы живете!»
***
Это просто беда нашего времени: при очевидном изобилии и
разнообразии еды, одежды и «товаров народного потребления» – словом,
всего, что должно по идее облегчать нашу жизнь, – все больше людей
впадают в тягчайшее, безвыходное (как им кажется) уныние.
Конечно, бывают случаи исключительные, когда человек пережил горькую
потерю или вошел в «полосу» бед, скорбей и напастей и душа его,
отягощенная невыносимым (как кажется) грузом обстоятельств, впадает
в тягчайшее уныние.
Но ведь существует множество других примеров, когда «объективные»
внешние обстоятельства не имеют к происходящему в душе человека
прямого отношения. То есть человеку именно кажется, что
обстоятельства его невыносимы, в то время как при ближайшем
рассмотрении они вполне сносны и даже при ином расположении сердца
могут служить причиной благодарности, счастья и радости.
Удивительно, насколько мы подчас не умеем ценить то, что имеем!
Кажется, немалую роль в нынешней эпидемии уныния сыграл насаждаемый
повсеместно дух гедонизма, наслаждения, стремления к обладанию,
упоению всеми земными благами. Причем именно не удовлетворение тем,
что приходит естественным образом при разумной и доброй организации
жизни, а жадное, болезненное стремление к какому-то
«среднестатистическому» счастью, стремление к такому уровню
материальной жизни, который почему-то кем-то когда-то был признан
«золотым стандартом». И как-то мы постепенно усвоили мысль, что без
этого «стандарта» жизнь не может считаться ни счастливой, ни
состоявшейся.
Говорят, у американцев самое жестокое оскорбление – это назвать
человека «неудачником», то есть тем, кто не сумел достичь в жизни
этого самого «стандарта». И у нас уже принято стало оценивать
человека по его социальному статусу, по степени материального
преуспеяния.
Но ведь раньше ничего подобного не было, по крайней мере у нас и в
широком употреблении. И никогда у русского народа не считалось
оскорблением назвать кого-то или даже назваться самому неудачником.
И мы даже знаем множество веселых, неунывающих и сметливых таких
«неудачников», которые странствуют по страницам нашей классической,
да и современной русской литературы и горя не знают.
И это примечательно. Понятие счастья, радости, довольства у нас
как-то никогда не увязывалось прямо с достижением материальных благ,
а все больше с духовным расположением, с радостной благостью,
настроенной все приключающиеся напасти переносить благодушно и
стойко.
Очевидно, корни такого отношения кроются в православной вере.
Помните, как у апостола Павла: «Я научился быть довольным тем, что у
меня есть». К слову, апостол вовсе не настаивает на внешней нищете
как непременном условии благочестия и продолжает так: «Умею жить и в
скудости, умею жить и в изобилии; научился всему и во всем,
насыщаться и терпеть голод, быть в обилии и в недостатке. Все могу в
укрепляющем меня Иисусе Христе» (Флп. 4: 11–13).
Удивительный отрывок! То есть дело даже не в том, нищий ты или
богатый, нуждаешься в чем или нет, а в том, чтобы во всех
обстоятельствах оставаться христианином, быть благодарным за то, что
есть, и не впадать, с одной стороны, в уныние, а с другой – в
надменное самодовольство.
Примечательно, что самый частый, по крайней мере – в приватной
беседе высказываемый, аргумент такого уныния – это пустота.
Непонимание и нечувствование смысла жизни. То есть и «завал»
житейский бывает причиной уныния, но все же именно не внешние
обстоятельства большей частью, а нежелание их терпеть, непонимание,
для чего и зачем «это все», становится причиной уныния.
Нас слишком долго приучали к безверию. Но, кажется, сама благодать
хранила наш народ и в самые тягостные периоды истории давала ему
духовные, нравственные силы для преодоления бед и напастей.
Может быть, это было связано с тем, что народ наш после революции
терпел в известном смысле насилие над собой, хотя по рвению сердца,
по нетерпению и утрате веры сам стал причиной такого тяжкого
рабства. Но все же, как кажется, в большинстве своем народ очень
скоро опомнился от своего «кровавого разгула» и больше новую власть
терпел, чем радовался ей, воздыхая о своих согрешениях и сетуя, что
переусердствовал, «перевернув жизнь».
Может быть, за эту «подневольность» Дух Божий не оставлял наш народ.
Но сейчас…
Сейчас дело иное. Множество, именно множество, если не большинство,
людей добровольно, с самозабвением бросилось у нас в погоню за
земным счастьем. И «золотой стандарт» стал в полном смысле нашим
золотым тельцом. Теперь достижение карьерных высот, внешнего
благополучия, достатка и комфорта стало у нас главным мерилом
состояния жизни. И вот это по-настоящему опасно, потому что
свидетельствует о повсеместном духовном оскудении.
Думается, что это «добровольное рабство» как раз и лишает нас
благодати Духа Святого – именно потому, что не вызвано никаким
внешним принуждением или насилием.
А без благодати Божией жить человек не может! Жизнь его тогда
ограничивается плотскими и душевными потребностями и погоней за их
удовлетворением. Но даже удовлетворение этих потребностей не
доставляет отраду душе, не насыщает ее, а, напротив, истощает,
потому что ничто не может заменить человеку общения с Богом в Духе
Святом.
В русском языке есть подзабытое ныне или в лучшем случае узко
понимаемое слово – целомудрие.
Обычно под целомудрием понимается половое воздержание, телесная и
душевная чистота. Но слово это глубже по своему значению. Достаточно
вслушаться в него, чтобы понять, что речь идет о какой-то
сокровенной, особенной мудрости, и мудрость эта связана с
целостностью.
Надо понимать, слово это говорит о том, что высшая человеческая
мудрость заключается в разумном единстве жизни: телесной, душевной и
духовной, соединяющей человека с Богом. Об этой целостности, об этом
единстве с Богом должен человек заботиться более всего остального, и
эта целостность составляет смысл и содержание, полноту человеческой
жизни.
Отсюда главная причина абсолютного большинства «безвыходных» уныний
– беспечность о духовной жизни и наступившая вследствие этой
продолжительной беспечности пустота.
Здесь никакими самоуговорами и убеждениями не поможешь. Здесь именно
нужно сознательно обратиться к свету, распахнуть закрытую наглухо
«форточку души», чтобы свежий воздух благодати наполнил жизнь
утраченным смыслом и содержанием.
И первое, что нужно сделать человеку, пребывающему в унынии, – это
от всего сердца, от всей души со слезами раскаяния попросить у Бога
прощения за то, что так долго пренебрегал Его призывом, думал
прожить «по-своему», сам по себе. Чем и обрек себя на тьму, духоту и
жестокую тоску с унынием. Это на самом деле великий грех, совсем не
малый! И следствие этого греха, как видим, тоже не шуточное…
Невозможно обмануть Бога, «спрятавшись» от Него за своим неверием,
потому что только Бог и есть наша жизнь в ее подлинном, высшем
смысле.
Нужно, обязательно нужно принести свое покаяние в храм и излить на
исповеди, а потом приобщиться тела и крови Христовой, которыми в
безумной дерзости своей, может быть, так долго пренебрегал. И с
этого дня все силы души, все внимание и усердие обратить к Богу, к
исканию Его правды, которая открывается в Церкви: и в Священном
Писании, и в опыте жизни святых отцов, и в возможности общей и
частной сердечной молитвы…
Без этого не может быть действительного и полного исцеления от тоски
и уныния!
Но не всегда благодатные перемены происходят с человеком сразу. А
случается, что и верующие люди, посещающие храм и участвующие в
таинствах, впадают в уныние.
Здесь, может быть, дело в том, что от человека в делании добра
требуется настойчивость и усердие. Требуется понуждение себя и
терпение. А терпение проявляется, конечно, не тогда, когда человеку
легко и радостно, а тогда, когда трудно и физически, и душевно.
Словом, благодать Божия, желая духовного преуспеяния и возрастания
человека, иногда оставляет его на время, чтобы человек мог проявить
свою веру в терпеливом и усердном делании добра даже в
обстоятельствах душевной пустоты и стеснения. Именно такие
сознательные, порою крайние усилия в духовном делании необходимы,
потому что служат проявлением доброй человеческой воли не благодаря,
а вопреки обстоятельствам.
Потому и говорит святой Иоанн Златоуст, что главное средство от
тоски и уныния – это благодарность Богу. Пусть даже с усилием и
усилием крайним, но сознательно приносимая благодарность и есть
действительное выражение нашей веры, и без этого выражения никакой
духовной жизни нет и быть не может.
Еще в этой связи святые отцы говорят о решимости. О твердом
намерении переносить все находящие испытания терпеливо и с всецелым
упованием на Бога, на Его милость, которая и жесточайшие испытания
обращает в неизреченные блага при нашем согласии и доверии. Это нам
очень важно понять и помнить! Бог желает нам такой исключительной
радости, что если бы мы могли хоть в малой степени почувствовать ее,
то, по слову многих отцов, согласились бы в этой земной жизни
претерпеть самые жестокие мучения.
И притом все наши скорби и несчастья зачастую только кажутся нам
такими по сравнению с навязанным нам представлением о «золотом
стандарте» счастья. А на деле все наши беды и напасти всего лишь
нетрудные и нетягостные «трудности», по неизреченной милости Божией
с великим снисхождением предоставляемые нам для спасения, которое
без трудов и скорбей и терпения никак не возможно.
И наоборот – внутренняя расслабленность, вялость, вечное ожидание
«преференций» от жизни, постоянное недовольство и мучительные мечты
о комфорте и достатке парализуют волю, делают человека склонным к
меланхолии и унынию.
Дело зачастую совсем не в трудностях, а в отношении к жизни, в
решимости переносить скорби и испытания, во внутренней собранности.
Вот чему нам нужно учиться самим и чему учить детей, чтобы они
выросли действительно добрыми людьми, крепкими душой и телом.
Чехов с присущей ему меткостью когда-то сказал: «Перемена жизни к
лучшему, сытость, праздность развивают в русском человеке самомнение
самое наглое». От этого самомнения, от сластолюбия человек
становится расслабленным, вялым, утрачивает терпение – важнейшее
качество полноценной жизни. И именно от недостатка терпения
рождается и зреет в душе человека уныние.
Мы становимся заложниками своей расслабленности. Комфорт и сытость
не приносят счастья. Это не значит, что нужно непременно спать на
голой земле, одеваться в рубище и довольствоваться хлебом с водой.
Но это значит, что нужно с благодарностью принимать то, что посылает
Господь, искать возможность для приложения сил – и не для своей
только выгоды, но во славу Божию, на пользу людям.
И самое главное, что нам нужно иметь, – это твердое упование на
милость Божию и такую же твердую решимость ради Него переносить
находящие искушения. А дух уныния нужно гнать от себя с гневом, как
некую мерзость, приражающуюся к душе, но власти над ней не имеющую.
И слова благодарности, сказанные пусть даже через силу в самую
трудную минуту, даже вопреки смущенному чувству и разуму, – это
самые ценные, золотые слова. Потому что эти слова – выражение
подлинной свободы, доверия Богу, любящему нас больше, чем мы можем
себе представить.
Священник Димитрий Шишкин
22 февраля 2012 года
Источник:
Православие.ru
Другие способы внести пожертвование
|