Поделись ссылкой с
друзьями |
|
Владимир Гурболиков: Опасность движухи
Владимир
Гурболиков, первый заместитель главного редактора журнала "Фома",
поделился своим мнением о последних митингах, прошедших по итогам
выборов в Государственную Думу, рассказал, будет ли сам в них
участвовать или нет и почему.
Есть сейчас такое модное слово — «движуха». В движухе очень
увлекательно (пусть и небезопасно) участвовать. Там можно
почувствовать себя борцом и почти что праведником. Там легко найти
себе врага. И кажется, если «враг будет разбит», то и «победа будет
за нами». Но кто — враг? И какой «победы» мы хотим добиться? Если
подлинной, духовной, то в нынешних баталиях я в неё не верю. Движуха
не учит любить, да и не может научить, поскольку основана на
принципе «против кого дружим». В ней нет места мысли и внятной
позитивной идее. Даже если причиной её начала было справедливое
недовольство, то «по ходу матча» многие забудут, зачем пришли. Как
частенько забывают футбольные фанаты на стадионах, что взрывами
дымовух и потасовками они, мягко говоря, не помогают своей команде.
Видя сейчас, как отнюдь не самые дурные люди соревнуются друг с
другом во взаимных оскорблениях и стычках, я понимаю: в движухе
участвовать не могу и не буду. Хотя бы потому, что люблю многих
людей, политически разошедшихся по разным лагерям и группам.
Им бы подумать сейчас, по отдельности и всем вместе, что же
происходит с нами!? Им бы всерьез подумать, как ответить на те
бесчисленные и тяжёлые вопросы, от которых можно прятаться за
движухами, но которые никуда не уйдут. Точнее… Я наверное, неправ
буду, если сейчас начну судить всех, кто избирает протестный путь.
Если человек не видит выхода, если идёт на митинг не ради ненависти
и сильных эмоций; если он готов нести ответственность за этот
поступок (причём я вовсе не о штрафах и сроках) — как мне его
судить… Бог ему Судья. Но сам я вспоминаю совершенно иной «рецепт»
действительного решения важнейших вопросов: «Стяжи дух мирен, и
вокруг тебя спасутся тысячи».
Но не только это меня останавливает. Понимаете, у меня образование —
историческое. Я вижу, как мы идём с закрытыми глазами мимо нашего
двадцатого века. Который, по идее, должен помочь нам понять
происходящее. Понять и нашу власть, и самих себя.
А о чём свидетельствует прошедший век? Что мы пережили?
Почти сто лет назад произошло свержение монархии. Все вины за
нестроения в стране возложили тогда на царя. Приняли авантюрную,
«самую демократическую в мире» конституцию, заставляя народ верить в
чушь, противную самой природе тогдашней государственности. Мгновенно
те же писатели конституций устроили монархию ещё жестче прежней и
совершенно без-законную. Но признаться в этом даже самим себе —
побоялись. Запутались между либеральными пунктами конституции (про
всеобщую выборность, демократию и пр.) и непреодолённой
монархической традицией правления. Которая, между прочим, вовсе не
из воздуха соткалась в России… Что, однако, никто толком обсуждать
не хотел тогда и по-прежнему не хочет.
Слова Церкви о грехе, о том, что без Бога не выйдет ничего путного,
что происходит великий обман, прозвучали сразу же, в первые же годы
той страшной смуты. Это были слова поистине пророческие,
адресованное не только к современникам, но и к нам, потомкам. Их не
просто не услышали — их решили уничтожить вместе с Церковью.
Издевались над «поповскими сказками», искали якобы несметные
«сокровища», расстреливали и калечили верующих. Ничего не нашли и не
доказали. И саму Церковь искоренить не смогли.
Церковь выстояла. И казалось бы, слова святителей, мучеников и
исповедников наконец-то должны были войти в наше сознание. Но в
большинстве своём мы разве что покачали головой, сослались на
варварство дедов и прадедов. А сами, «белые и пушистые», продолжаем
ставить духовную жизнь ни во что. И верить, что главная проблема — в
дурных реформах, плохих начальниках, тупости соседей. А не в нас
самих. Мы ищем того виноватого, которого потащить бы на суд, как
женщину-грешницу волокли иудеи к Иисусу. Но помним ли, что ответил
Христос тем иудеям?
Сколько же можно умным, столько пережившим людям, оставаться в
политической и духовной шизофрении?..
Дурная бесконечность. Каждый приходящий к власти после
расстрелянного Николая Второго оказывается в тяжелой и двусмысленной
ситуации. С него требуют поступков царя — и одновременно ждут
тотальной либерализации. Нынешняя власть (после метаний советского
времени) сознаёт нелепость положения. Это не большевики, не
ленины-сталины. Миссия этих политиков внешне выглядит очевидной —
найти выход из этой шизофрении и какую-то форму общественного
согласия. Только – как именно этого достичь? Как одновременно решить
массу проблем, которые обнажились с распадом Союза? Как сочесть
демократические идеи и потребность в сильной политике? И возможно ли
вообще остановить центробежный процесс? Честно говорю: я не знаю. И
не мне эту власть судить. Мне бы, нам бы — понять, как помочь и как
исправить то, что по нашим грехам «набежало»…
И потому я противник движухи, если она сродни фанатству. Это не
отрицание политической борьбы. Есть голосование. Есть законные
способы оспаривания нарушений на выборах. Есть законы, которые надо
не только»пробивать», но ещё и быть готовыми исполнять. Против этого
невозможно возражать, хотя это для меня лично не главное. Я не
политик, и я не верю в «политику-просто». Надо всё же как-то
научиться верить Богу.
Надо Ему очень, ОЧЕНЬ молиться, чтобы Он объединил нас вокруг
какой-то смелой и внятной позитивной идеи. Позитивной, а не
раскалывающей в очередной раз. И пока, ежели политика может стать
источником опасного разделения людей, я предпочитаю искать иной
способ объединения — через Церковь. Без этой школы любви ничего не
исправить.
Источник:
православный журнал "Фома"
|