Поделись ссылкой с
друзьями |
|
Владимир Дубровин: «Помоги мне, Господи, еще раз».
история одной семьи
Утром,
когда я ухожу на работу, они еще спят. Кто видел спящих детей, тот
поймет мои чувства. Это ангелы, а дом, где дети, – это рай: там
тепло и хорошо.
У нас с женой три дочки. Каждое утро я благодарю Господа за это
счастье. Действительно, Его щедрость не видит границ, он дал мне
прекрасную супругу и прекрасных детей, я счастлив в браке, по-моему,
это главное. Если ты несчастен в браке, то ни карьера, ни финансовые
успехи не заменят тебе главного. Ничто не может заменить то чувство,
которое ты переживаешь, когда приходишь с работы и раздается крик
«папа пришел!» И бегут к тебе твои девочки, виснут на тебе, целуют
тебя.
Да, я счастлив в браке, у меня хорошая семья, но это не моя заслуга,
это заслуга Господа и моей жены. Не всегда было так хорошо и причина
тому – во мне. Я сам своими руками хотел сломать то, что было дано
мне в дар.
С Леной мы познакомились, когда нам было по шестнадцать, встречались
два года, потом я ушел в армию. Леночка меня ждала. Два года прошли
быстро, когда я пришел из армии, мы с Леной стали жить на съемной
квартире отдельно от родителей, отношений не оформляли. Я продолжил
служить в одном из спецподразделении МВД и учился заочно в
юридическом. Лена по образованию модельер, работала в ателье.
В 1995 началась война на Кавказе, я стал ездить в командировки,
шесть месяце в командировке, шесть месяцев на стакане, вперемежку со
сдачей сессий. А Лена все ждала. В 1996 родилась у нас дочь
Елизавета. Я продолжал трудиться в прежнем режиме, Лена никогда не
упрекала меня ни за неустроенный быт, ни за маленькое жалование.
Упреки были, но другие, вполне справедливые: что я не уделяю
внимания дочери и ей, что пью после командировок месяцами, а потом
опять уезжаю. На это я отвечал, что так я «спускаю пар» и вообще
«солдат должен отдыхать».
В 1999 началась вторая кампания на Кавказе, нужно было ехать. Мне
поступает предложение от моего товарища поучаствовать в его бизнесе.
Обсудив это с Еленой, приходим к решению что нужно оставить службу и
соглашаться. Ленка была на седьмом небе от счастья, что мне не нужно
больше ездить на войну, что прекратятся мои реабилитационные пьянки,
улучшится финансовое положение семьи. Так оно и было поначалу.
За год я заработал на квартиру, купил машину. Но случилось другое. Я
не смог вынести испытания деньгами, семья также оставалась
брошенной, я либо работал, либо гулял, причем я считал, что если я
обеспечиваю семью финансово, то что еще им нужно? Какие могут быть
недовольства? Я мог по трое суток не приходить домой, не объясняя
причины, на все возражения жены я отвечал: кому не нравится, может
уходить. Говорил так, зная, что идти ей некуда. Подлец…
Так прошло еще три года, а Ленка все ждала. Потом я стал
задумываться о том, чтобы мне окончательно уйти из семьи. Это не
трудно, думал я: мы не расписаны, квартиру я ей оставлю, дочку
спонсировать буду, а сам погуляю еще – ведь мне всего-то 30 лет, а
семья лишь обременяет.
Так я ушел из семьи. Лена плакала. Ничего, думал я, привыкнет,
найдет кого-нибудь себе, успокоится. Прошло пять месяцев после моего
ухода, и вот в один летний вечер, возвращаясь с очередной гулянки, я
шел в пригороде по обочине дороги в безлюдном месте. Я слышал, как
приближается по дороге машина, но не стал поворачиваться, ощутил
только очень сильный удар, пронизывающую боль – и все, свет потух,
сознание отключилось.
Со мной ничего подобного не было, как, я читал, бывает с людьми,
пережившими клиническую смерть. Я не летел по туннелю, не видел
божественного света, черти меня не хватали, а было вот что. Трудно
объяснить и описать словами то, что в обычной реальности не бывает…
Я очутился как бы на стыке двух миров или жизней, я стоял и видел
то, что я прожил. Но видел это не как в кино, а как бы сразу целиком
всю мою жизнь. Я видел себя ребенком, когда тонул в пруду в деревне
– меня спас старший соседский парень; и одновременно видел себя
взрослым – как меня раненого выносили с гор; видел все подлости,
которые я сделал, – до мельчайших подробностей… Как же мог я столько
напакостить?
А еще я чувствовал, нет, не видел, а только чувствовал Его. Что вот
Он рядом, и мне не надо ничего объяснять, нет смысла оправдываться,
все ясно, как день. Я прочувствовал мозгом, костями, кожей, что мне
дали драгоценность, которой нет цены, а я её не сберег, мало того, я
её испортил, сломал. Я прочувствовал всю ничтожность моей убогой
жизни. И понял: это Он меня тогда вытащил из пруда, это Он меня
вытащил с гор, это Он мене дал жену, это Он подарил мне дочь.
Очнулся я в реанимации через пять суток после дорожного
происшествия, оказалось, что машина, которая меня сбила, уехала.
Место было безлюдное, люди, ехавшие в машине, меня оттащили подальше
от дороги и бросили в кустах, где и нашла меня женщина, выгуливавшая
утром пса.
Состояние было тяжелое, большая потеря крови, множественные
переломы, хорошо, что голова была целая. Лежал я месяца три в
больнице. Времени было предостаточно, чтобы осмыслить и сделать
соответствующие выводы: настолько живо стояли в памяти картины
увиденного.
Крещен я был еще подростком, но на этом вся моя религиозная жизнь и
кончалась. А когда потерял крест нательный на учениях, то с этой
потерей утратил последнюю связь с православием. В больнице же
попросил принести мне Новый завет, читал как впервые, читал и снова
перечитывал – настолько потрясали меня простые вроде истины, ведь
читал раньше и не видел… Как пелена с глаз упала, будто серую, как
дождь, завесу отдернули, и за ней открылся весь мир.
Стали приходить проведывать меня Лена с дочкой. Жена ничего не
говорила, просто принесет что-нибудь, посидит и уйдет. А мне и
сказать им нечего: я их предал.
Как встал на ноги пошел в храм, он рядом с больницей. Не был в
храме, с тех пор как крестился. Встретился с настоятелем отцом
Алексеем, долго беседовали, он мне сказал: «А ведь твоя жена с
дочкой каждый день здесь бывают, как ты думаешь, что они просят у
Господа?»
Я исповедовался в первый раз в своей жизни, упала гора с плеч, через
неделю причастился, ходил в храм каждый день, пока не выписали. Еще
в больнице принял решение попросить прощение у моей жены, попросить
стать моей женой официально и, если согласиться, то обвенчаться.
Выписался из больницы, позвонил Елене, попросил о встрече. Когда шел
к ним, очень волновался, примет меня или нет, согласится или нет,
шел и молился: «Помоги мне, Господи, еще раз».
Разговаривали долго, Лена согласилась, это про таких как она
написано: "Любовь долготерпит, милосердствует, любовь не
завидует, любовь не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не
ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а
сорадуется истине; все покрывает, всему верит, всего надеется, все
переносит. Любовь никогда не перестает, хотя и пророчества
прекратятся, и языки умолкнут, и знание упразднится".
(1Кор.13:4-9)
Мы обвенчались, с того дня прошло семь лет. У нас родилось еще две
дочки – Мария и Александра. Я очень люблю свою семью, по
воскресеньям мы все вместе дружно идем в храм Петра и Павла, в
котором началась моя вторая жизнь, в котором свершилось таинство
нашего венчания, в котором крестили моих детей, настоятель которого
стал большим другом нашей семьи.
Вот как получается: вроде все дано человеку для счастья, а он ищет
чего-то на стороне, не видя под носом у себя богатства, женщины не
видя, той, что самая лучшая и рядом с ним, веры не видя, той, что
есть истина и что близка – прямо в храме под окнами. Так случилось
со мной. А Тот, которого я просил помочь мне в последний раз, когда
шел к Лене с предложением обвенчаться, помогает нам до сих пор.
Слава тебе, Господи!
источник
Православие и мир
|